Жена из меня плохая, зато ведьма хорошая!
Группа: Особо заслуженные форумчане
Сообщений: 19646
Регистрация: 27.4.2006
Из: Санкт-Петербург
Пользователь №: 187
|
Нерчик. со мной подруга поделилась рассказом - на тему предательства. дарю ее тебе:
История о Дикой Охоте
Вот история из Уэльса.
В полумиле от маленькой деревушки Кьюри стоял старый хутор. Там в полном одиночестве жила немолодая Англичанка, миссис Пампкинс. Никто точно вам не скажет, почему она там поселилась - говорили, что в молодости она была прислугой, а хутор получила в наследство от покойного мужа. Миссис Пампкинс была небогата и держала трех коров, чтобы прокормиться. Она сама ухаживала за ними, сама кормила и доила. Масло и сметана у нее были отменные, и в деревне их охотно покупали. Если б не строптивый и нелюдимый нрав миссис Пампкинс, соседи с радостью завели бы с ней дружбу. Но гордячка англичанка как будто считала жителей Кьюри людьми второго сорта, а потому, после нескольких робких попыток с ней поладить, они оставили миссис Пампкинс в покое.
Миссис Пампкинс не отличалась приятной внешностью. Худая и костлявая, она держалась так прямо, словно проглотила палку. Лицо у англичанки было из тех, что принято называть "лошадиными", а холодные бесцветные глаза ничего не выражали, кроме презрения ко всему миру. Она одевалась в глухое темно-коричневое платье, висевшее на ней как на вешалке, а из-под чепчика у нее не выбивался ни один волосок. Миссис Пампкинс исправно посещала церковь и была бы во всех отношениях безупречной особой, если б не одна тайная слабость. Дело в том, что миссис Пампкинс была ужасно скупа.
Торговаться с ней было сущим наказанием. Каждый полупенс она отстаивала с таким холодным упорством, что хозяйки вскоре сдавались и рады были еще приплатить, только бы она оставила их в покое. А миссис Пампкинс невозмутимо
удалялась, даже не сказав ни одного доброго слова на прощание. Нищим она ни разу не подала даже куска хлеба. Чему дивиться - миссис Пампкинс не любили. "Ах! - вздыхали женщины. - Если б ее масло не было таким душистым, а сметана - такой белоснежной!" Но масло и сметана были так хороши, что им оставалось только терпеть. Мужчины же каждый вечер обсуждали в пивной, сколько миссис Пампкинс скопила денег и где она их прячет. Нельзя сказать, чтобы кто-то так уж сильно желал англичанке зла, но многие сходились на том, что ее неплохо бы проучить.
Однако страшное несчастье, которое приключилось с миссис Пампкинс, заставило всех жителей Кьюри содрогнуться.
Началось все в чудесный сентябрьский вечер, когда поля в свете заходящего солнца становятся синими, а теплый воздух пахнет вином. Миссис Пампкинс доила пеструю корову, сосредоточенно наблюдая, как молоко пенится в подойнике. Корова спокойно жевала жвачку, лишь изредка встряхивая головой, чтобы избавиться от докучливых мух. Миссис Пампкинс рассеяно бросила взгляд в дальний угол коровника и вдруг замерла: она увидела, что там шевелится что-то темное и мохнатое. "Собака, что ли?" -- подивилась миссис Пампкинс, но тут непонятная тварь встала на задние лапы, и стало ясно, что это никакая не собака. Существо было похоже на пятилетнего ребенка, но только сплошь обросшего шерстью и коренастого. У него было морщинистое темное личико, маленькие веселые глазки, похожие на поросячие, и огромные остроконечные уши. Одето оно было в мешковатые коричневые штаны.
- Не бойся, хозяйка, -- сказала тварь грубоватым голосом, явно обращаясь к миссис Пампкинс.
- Что? -- пораженно переспросила англичанка, не ждавшая, что подобное существо вдруг заговорит с ней.
- Я говорю: не бойся меня! - повторило оно, подходя поближе. - Я не причиню тебе вреда! Я - только бедный странник, ищущий приюта.
-- Бедный странник, ищущий приюта... Но кто же ты такой?
-- Здешние кличут меня Бубах. Зови и ты меня так.
Миссис Пампкинс как завороженная смотрела на него, не зная, что ей делать. Не сказать, чтобы она так уж испугалась -- скорее растерялась. Тут она заметила, что корова все так же безмятежно жует жвачку, не обращая на странного гостя никакого внимания. Это почему-то успокоило миссис Пампкинс, и она нашла в себе силы спросить:
-- А что ты такое?
-- Ты ведь из Англии, да, хозяюшка? Там живут мои родичи, вы зовете их брауни. Ты о них слыхала?
Миссис Пампкинс понимающе кивнула. Конечно, она слыхала о брауни.
-- Ты домашний дух, -- заключила она.
-- Не совсем домашний, -- поправил ее Бубах. -- И не совсем дух. Но в общем ты права. Я живу рядом с людьми и помогаю им, чем могу. В награду я прошу лишь немного сливок.
-- А что ты делаешь здесь, в моем коровнике?
-- Об этом я и хотел потолковать с тобой. Я рад, что ты не боишься меня. Иногда люди непонятно почему боятся меня.
Сказав так, Бубах робко улыбнулся миссис Пампкинс и продолжил:
- Мои хозяева - славные люди! - переехали в большой город. Я не смог последовать туда за ними. В городах не место таким, как я. Теперь у меня нет хозяев, и вот я брожу в поисках пристанища. Быть может, ты разрешишь мне поселиться здесь?
И Бубах снова робко улыбнулся и умоляюще посмотрел на миссис Пампкинс. Та оценивающе поглядывала на него, размышляя, будет ли ей от Бубаха польза и не будет ли смертным грехом пустить его в дом. Наконец, она спросила:
-- Говоришь, умеешь работать?
-- Да, хозяйка, -- поспешно заверил ее Бубах. -- Ты будешь довольна. Я все умею делать и к тому же знаю рецепт самого вкусного масла на свете!
-- Подожди меня здесь! -- приказала миссис Пампкинс и пошла в дом за Библией. Вернувшись, она ткнула ее под нос Бубаху и строго спросила:
-- А это ты чтишь?
Бубах спокойно взглянул на Библию и ответил:
-- Нам запрещено касаться этой Книги. Она написана не для нас. Но я не боюсь ее - я не из бесов. Я помню времена, когда Книга еще не была написана, а Закон не был дан. Если не знаешь, можно ли оставить меня здесь - спроси у священника.
-- Так я и сделаю, -- кивнула миссис Пампкинс. Тут ей в голову пришло еще одно соображение, и она поинтересовалась:
-- А сколько сливок ты хочешь за работу?
-- О, немного! -- улыбнулся Бубах. -- Одну такую миску утром и одну вечером.
Миссис Пампкинс, сдвинув брови, взглянула на миску, вмещавшую полпинты.
-- Но это слишком много! -- возмутилась она. -- Хватит с тебя и одной миски утром, а на ночь есть вредно!
-- Но, хозяйка... -- начал было возражать Бубах, однако англичанка не дала ему договорить.
-- Больше одной миски в день я тебе все равно не дам! -- заявила она тоном, не терпящим возражений.
Бубах осекся, внимательно посмотрел на нее и угрюмо сказал:
-- Ну, тогда я пошел. Мне всегда давали две миски сливок в день за мою работу, и я не согласен на меньшее. Прощай, хозяйка!
Он собрался было уходить, но миссис Пампкинс остановила его.
-- Погоди... -- крикнула она, кусая губы. - Ладно, я согласна на две миски сливок в день... пока. Я посмотрю, как ты будешь работать, и если замечу, что ты ленишься...
-- Что ты, что ты, хозяйка! -- перебил ее радостный Бубах. -- Я не буду лениться, клянусь тебе! Ты не пожалеешь, что согласилась оставить меня!
Так миссис Пампкинс стала хозяйкой Бубаха. К ее несказанной радости, он отказался поселиться в доме, а выбрал себе под жилье уютную, заросшую орешником лощину рядом с хутором. С первого же дня англичанка убедилась, что не зря разрешила ему остаться. Бубах работал за троих, ловко и споро. В мгновение ока он подоил коров, задал им корм, до блеска вычистил коровник и бережно процедил молоко. Управившись со всем этим, Бубах принялся сбивать масло по своему чудесному рецепту. Когда миссис Пампкинс попробовала масло, последние сомнения покинули ее. Она и не знала, что масло может быть таким вкусным. Единственное, что немного удручало ее -- это две миски сливок.
В ближайшее воскресенье миссис Пампкинс, как и обещала, посоветовалась насчет Бубаха со священником. Священник из Кьюри был кроткий человек, веривший в глубине души, что зла просто не существует. Он заверил миссис
Пампкинс, что такие твари, как Бубах, добры и безобидны и нет никакого греха в том, чтобы пользоваться их услугами. Когда же англичанка поинтересовалась, нельзя ли обратить Бубаха в христианскую веру, священник рассмеялся:
-- О, миссис Пампкинс!.. Бубах стар, как эти холмы. Он прекрасно помнит времена, когда о Спасителе никто и не слыхивал. Потребуется не одна тысяча лет, чтобы он обратился!
Миссис Пампкинс сокрушенно покачала головой, сухо поблагодарила доброго священника и удалилась.
С появлением Бубаха миссис Пампкинс начала очень быстро богатеть. Вскоре в ее стаде было уже не три коровы, а целая дюжина. Вместо того чтобы продавать масло в Кьюри, миссис Пампкинс стала возить его в город, и городские хозяйки были готовы платить за ее масло любую цену,-- так оно пришлось им по вкусу. Англичанка накупила себе шелковых платьев и по воскресеньям ездила в церковь на двуколке, а высокомерия в ней стало столько, что она перестала замечать тех, кто с ней здоровался. В Кьюри не знали, что и подумать о ее богатстве, но многие говорили, что дело тут нечисто.
Нежданная удача не излечила миссис Пампкинс от скупости. Она по-прежнему считала каждый пенни, и когда Прикидывала, сколько сливок выпил за все время Бубах, ее черствое сердце обливалось кровью. Бубах же души не
чаял в своей хозяйке и работал изо всех сил. Ему и в голову не приходило, что миссис Пампкинс может быть чем-то недовольна. Так прошло несколько лет.
Однажды вечером, в канун Дня Всех Святых, миссис Пампкинс собиралась уже отправиться на покой, как вдруг услышала громкий стук в дверь.
-- Кто там? -- спросила она раздраженно.
Из-за двери раздался взволнованный голос Бубаха:
-- Отвори, хозяйка! Отвори скорей!
Поморщившись, миссис Пампкинс открыла дверь и встала на пороге.
-- Чего ты хочешь? -- ледяным голосом спросила она. -- Уже поздно, и мне некогда с тобой разговаривать!
Но Бубах не заметил ее тона -- он трясся от страха.
-- Хозяйка! Пришла беда! -- испуганно запричитал он. -- В наших краях объявилась Дикая Охота! Они гонятся за мной! Умоляю, пусти меня в дом - сюда Охотники не посмеют войти!
-- Но мы же договорились, -- сухо сказала миссис Пампкинс, -- что ты не будешь ночевать в доме. Что это еще за Дикая Охота, которой ты так боишься?
-- О, это ужас! Ужас! Черные всадники на черных, дышащих огнем конях, и с ними огромные черные псы с горящими глазами! Я уже слышу стук копыт! Прошу тебя, хозяйка, спаси меня, пусти в дом!
Но миссис Пампкинс была не расположена прислушаться к мольбам Бубаха.
-- Что за бред ты несешь?! -- заявила она. -- Черные всадники, черные псы! С чего ты взял, что им нужен ты? Иди-ка, любезный, проспись, а утром поговорим.
И миссис Пампкинс собралась было захлопнуть дверь, но Бубах удержал ее.
-- Хозяйка, подожди! Поверь мне! Они уже совсем близко! Разве ты не чувствуешь их ледяного дыхания? Не слышишь лай жутких псов и звуки рога?
Тут миссис Пампкинс заметила, что небо заволокло черными, как сажа, тучами. Порывы ледяного ветра стали гнуть деревья, срывая с них последнюю листву. Издалека до нее донеслись низкие, заунывные звуки рога и возбужденный лай собак. Миссис Пампкинс поежилась. Не слушая Бубаха, она стояла на пороге и смотрела вдаль. Внезапно на вершине ближнего холма появилось несколько черных точек, они начали стремительно приближаться, и вскоре уже можно было различить двух всадников и свору огромных собак вокруг них.
- Видишь теперь? Видишь? - закричал Бубах. - Скорее, пусти меня в дом и закрой дверь! Мы еще успеем спрятаться от них!
-- Ерунда! -- отрезала миссис Пампкинс. -- Это, верно, лорд Дарсей и его ловчий. Возвращаются с охоты и заплутали в лесу. Я подожду их здесь -- быть может, им нужно указать дорогу.
И она вышла во двор и захлопнула за собой дверь. Увидев это, Бубах рухнул на землю и залился слезами, но миссис Пампкинс не обратила на него никакого внимания.
Тем временем земля задрожала от топота коней, и во двор хутора, подобно вихрю, ворвались всадники и их свора. Миссис Пампкинс, вскрикнув, отступила - одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что это не лорд Дарсей. Бубах скорчился на земле, дрожа и причитая. Всадники, одетые сплошь в черное, в одинаковых рогатых шлемах, круто осадили коней. К ужасу миссис Пампкинс, из ноздрей коней при этом вырвались языки пламени. Охотники пристально посмотрели на Англичанку, и та похолодела - таким могильным ужасом веяло от них. Их лица, полускрытые шлемами, ничего не выражали.
Удостоив миссис Пампкинс одним-единственным взглядом, Охотники отвернулись от нее и, казалось, перестали замечать ее присутствие. Миссис Пампкинс каким-то шестым чувством поняла, что они не причинят ей вреда, и перевела дух. Сегодня Дикая Охота искала другую добычу.
По молчаливому знаку одного из Охотников черные собаки, каждая ростом с теленка, окружили Бубаха тесным кольцом и свирепо уставились на него горящими глазами. Бубах, увидев это, пронзительно закричал, задыхаясь от страха:
-- Хозяйка! Скорей! Сотвори молитву! Только это может спасти меня! ОНИ не выносят святых слов молитвы! Я не могу помолиться сам, так помолись за меня! Во имя всего добра, что я тебе сделал, заклинаю, помолись и спаси меня от НИХ!
Он стонал и плакал, но миссис Пампкинс, поджав губы, молчала, бесчувственная к его мольбам. Наконец она небрежно бросила:
-- Как же, стану я молиться за тварь, не признающую Христа и лишенную бессмертной души! Мне нет дела до тебя! Спасайся как знаешь!
И едва она проговорила эти жестокие слова, Охотник взмахнул рукой, и псы, кровожадно рыча, набросились на Бубаха. Несчастный Бубах издал душераздирающий вопль и начал было отбиваться от собак, - но где ему было справиться с такой свирепой сворой! В одно мгновение собаки разорвали его на клочки и сожрали. Охотники бесстрастно наблюдали за кровавым пиром, а миссис Пампкинс, которой вдруг стало очень худо, не выдержала и отвернулась. Когда с Бубахом было покончено, один из Охотников вскинул рог и протрубил сигнал, собирая свору. В зловещем молчании Охотники развернули коней и поскакали прочь, за ними по пятам бежали собаки.
Едва топот копыт Дикой Охоты стих вдали, миссис Пампкинс в изнеможении присела на крыльцо. Нечего говорить, зрелище кровавой расправы потрясло ее, хоть ей и не было жаль Бубаха. Напротив, жестокая скупердяйка радовалась, что больше не нужно будет транжирить на него сливки. Ей и в голову не приходило, что Бубах вдесятеро отрабатывал свое пропитание. Немного придя в себя, миссис Пампкинс взглянула на то место, где псы растерзали Бубаха, - лишь несколько пятен крови выдавали, что здесь случилось. Подумав, она смыла кровь водой и отправилась спать. Всю ночь ей снились черные всадники и собаки с горящими глазами и вздыбленной шерстью.
Не прошло и нескольких дней, как миссис Пампкинс пришлось скрепя сердце признать, что Бубах немало делал для нее. Как она ни старалась, как ни металась, у нее не было сил все успеть. Разросшееся хозяйство и дюжина коров были не по плечу одной женщине, даже такой упрямой. Можно было, конечно, нанять пару работников, тем более что деньги на это были. Но миссис Пампкинс, привыкшая к одиночеству и ценившая его превыше всего, не желала и думать об этом. К тому же вместе с Бубахом пропал и чудесный рецепт масла, и вскоре англичанка растеряла почти всех покупателей. Деньги стремительно таяли, несколько коров пали от какой-то непонятной болезни. Вскоре миссис Пампкинс пришлось продать и лошадь, и двуколку, и шелковые платья, а в стаде ее осталось, как до Бубаха, всего три коровы. Теперь она снова ходила в церковь пешком, а лицо ее стало еще надменнее и суровее. Даже те, кто жалел миссис Пампкинс, не смели сказать ей ни слова в утешение, так неприступна она была. Многие жепотирали руки, узнав о несчастьях англичанки, и говорили, что справедливость наконец восторжествовала. Но все эти несчастья были только началом расплаты!
Ровно через год после гибели Бубаха, в такой же осенний вечер накануне Дня Всех Святых, миссис Пампкинс допоздна хлопотала по хозяйству и закончила все дела только когда совсем стемнело. Она собиралась уже идти ложиться спать, как вдруг до нее донеслись далекие звуки рога и собачий лай. Внезапно поднявшийся ледяной ветер чуть не сбил женщину с ног. Растерянная, немного испуганная, миссис Пампкинс подняла глаза - и увидела на гребне холма очертания двух всадников и своры псов. Вот когда англичанка испугалась по-настоящему. Не было и тени сомнения - Дикая Охота преследовала новую жертву.
В слепом ужасе миссис Пампкинс бросилась к дому. Она захлопнула за собой дверь, задвинула все засовы, закрыла и заперла ставни. Только тогда она почувствовала себя в безопасности и немного успокоилась. Присев у едва тлеющего очага, миссис Пампкинс стала прислушиваться к звукам, доносящимся снаружи.
Сначала ничего не было слышно - лишь ветер завывал да испуганно стучало сердце. Потом раздался дробный топот копыт, он все приближался, и вот Охотники, как и год назад, во весь опор влетели во двор хутора. "Они пришли за мной! - пронеслось в голове у англичанки. - Какое счастье, что я успела спрятаться в доме! Они не посмеют войти сюда!" Несколько секунд во дворе было тихо, лишь собаки визжали и поскуливали перед дверью. Вдруг послышались медленные, тяжелые шаги. Кто-то подошел к двери. Миссис Пампкинс замерла, боясь пошевельнуться. Она надеялась, что Охотник, увидев, что дверь заперта, повернется и уйдет, но жестоко просчиталась. Дверь задрожала под могучими ударами кулака в стальной перчатке и, не выдержав, слетела с петель. Миссис Пампкинс пронзительно закричала: на пороге, в окружении огромных псов, стоял Охотник в черном плаще и рогатом шлеме.
Лицо Охотника, когда он увидел миссис Пампкинс, осталось таким же бесстрастным. Он сделал несколько шагов вперед, небрежно взмахнул рукой - и, по его знаку, собаки в одно мгновение окружили миссис Пампкинс тесным кольцом. Их ощеренные морды с горящими глазами оказались так близко от англичанки, что она едва не потеряла сознание от ужаса. Но вдруг спасительная мысль явилась ей: "Молитва! Я должна помолиться! Это спасет меня, заставит их убраться отсюда!" Миссис Пампкинс рухнула на колени и, глядя прямо в жуткое лицо Охотника, начала читать "Отче наш".
Она ждала, что, услышав святые слова молитвы, он отшатнется и бросится прочь, в преисподнюю, откуда в недобрый час явился. Но Охотник все так же стоял, скрестив руки на груди, и суровым, немигающим взглядом смотрел ей в глаза. Миссис Пампкинс осеклась на полуслове и замолчала, не в силах постигнуть, что же случилось. На лбу ее выступили крупные капли пота, она беспомощно глядела на Охотника, как кролик на удава. И тут Охотник заговорил.
-- Не поможет! -- глухо произнес он, и в голосе его не было насмешки -- скорее печаль.
-- Почему? -- непослушными губами пробормотала похолодевшая миссис Пампкинс.
-- Не поможет! -- повторил Охотник громко. -- Молитва не поможет тому, кто предал!
И, сказав так, он подал собакам знак. Злобно рыча, псы набросились на миссис Пампкинс, и через пару минут от нее осталось не больше, чем год назад от Бубаха, -- только пятна крови на полу.
Когда собаки покончили с англичанкой, Охотник подозвал их, медленно вышел во двор и вскочил в седло. Всадники вонзили шпоры в бока коней, и Дикая Охота унеслась прочь.
Весть о страшной гибели миссис Пампкинс распространилась по округе быстрее пожара. Невозможно описать тот ужас, который охватил людей, когда стало известно, что англичанка нашла смерть от Дикой Охоты. Один фермер в тот вечер возвращался домой мимо хутора, и едва не умер со страха, когда мимо него, подобно вихрю, проскакала призрачная кавалькада. Но хуже всего, что не осталось даже тела, чтобы похоронить его по христианскому обряду, - ничего, кроме пятен крови и обрывков коричневого платья.
Но скажите, было ли это слишком жестокой карой за предательство?
--------------------
|
~NeRkA~ Я - девушка творческая,, хочу - творю, хочу - вытворяю... =))
1.11.2011, 22:23
